«Оленегорск литературный»

Василькова Александра Владимировна

Родилась в Кировской области 11 марта 1957 года, родители там оказались по направлениям после окончания вузов. Повезло родиться в замечательной семье.

Дед - Яблонко Янкель-Гирш Хаймович (Яков Хаймович) - строил заводы в различных уголках нашей страны, в частности такой гигант, для своего времени, как Кировский ИСКОЖ. Бабушка - Радушкевич Фейга Гиршевна (Феня Григорьевна) закончила педагогическую академию им. Н. К. Крупской, была организатором первого в стране интерната для глухонемых детей в Москве.

Папа - Яблонко Владимир Яковлевич - ученый, физик-сопроматчик. Мама - Яблонко Людмила Филипповна - врач-стоматолог.

В 1980 году в городе Армавире Краснодарского края закончила филфак АГПИ. В августе 1984 года переехала в г. Оленегорск. В разные года работала завучем и учителем в школах № 2, 4, 7, 21, а так же в ГПТУ № 20, а позже в Оленегорском горно-промышленном колледже, методистом ГЦСПА при управлении образования.

Стихи в семье Александры умели писать все, это не считалось чем-то особенным, поэтому и для нее это стало необременительным хобби. Выйдя на пенсию, начала публиковаться в интернете и в различных поэтических сборниках. С недавнего времени увлеклась писанием прозы и афоризмов.

Cчитает, что лучшие ее произведения - ее дети: Марк и Мария. Второй года носит гордое звание бабушки, а внучка Маргарита - это самое огромное ее счастье, заявка на бессмертие!

Фотографии

Стихи

Ах, как чувствует нас погода...
Ах, как чувствует нас погода!
Сердце стынет - в окно снега...
Попрощаемся ненадолго,
А расстанемся навсегда.

Хоть горстями кидай монеты –
Их проглотит, смеясь, вода.
Ну, какие еще приметы,
Расстаемся мы навсегда.

Время – скульптор и декоратор –
Сцена жизни белым бела...
Ты слезинку сотрешь украдкой,
Мол, снежинка растаяла.

Расстаемся. Причем тут гордость...
Чувства вымерзли. Столько зим...
Ах, как чувствует нас погода:
Плачет ветер, а мы молчим...

Воспоминания
Запах детства: мама варит кашу.
Молоко и манная крупа,
Сахар, соль... И сливочное масло
Быстро тает в море молока!

Жизнь - загадка. Будущее - сказка!
Взрослым можно все. Когда хотят.
А еще - шепнула мне соседка –
Дням они нисколечко не спят...

Дед, большой и добрый, под орехом
С книгою, в огромном гамаке...
Бабушка, наверное, для смеха,
Вяжет “НЭЧТО” (явно не себе).

Папа с телефоном на веранде
Громогласно, всласть, руководит...
У забора розы пахнут летом...
Каша манная в кастрюлечке пыхтит.

Гимн дураку
Дурак. Не приговор и не диагноз.
Он вечно что-то делает не так,
Неадекватный и разнообразный,
Смешной, надутый, круглый, несуразный
Он не как мы, поэтому Дурак.

Он мыслит, он мечтает и планирует,
Не попадая с остальными в такт,
Вне темы, русла, колеи, вне времени,
И направленье путает Дурак.

Он держится своей дурацкой логики,
Он раздражает. А без них куда?
Он аномалия, ошибка, патология,
Но как умны мы возле Дурака.

Нам аксиома, а ему - сомнения,
Закрыта тема - он готов копать...
Идеями хронически беременный,
Он Гений, потому что он Дурак.

Зимний сонет
Зима приходит, чтоб свести с ума...
Блестит дорога - серо-сизый кафель.
Палитры кризис. Белая луна
Над царством черно-белых литографий.

В анабиозе скверик за окном.
Наш город весь в застиранном исподнем.
Нет в жизни обесцвеченной «потом»,
А только «было» или «слишком поздно»...

Мир безнадежен. Сгорбились дома –
Вросли в сугробы. Вьюга правит балом.
Сценарий стар: нашествие. Снега
Завалят почту, банки и вокзалы...

Замерзли и желанья, и слова.
Зима приходит, чтоб свести с ума.

Летний роман
Какая нелепость: поверить огню
И бабочкой глупой кружиться над свечкой...
Ах, как я беспечна! Ах, как все не вечно,
Хотя я еще не сказала «люблю».

Веселье свое я легко раздарю:
Срифмую посланье, где пропасть намеков...
Коль нечем ответить, пойму без упреков,
Тем более, что не сказала «люблю».

Я грустную помню улыбку твою...
Да, ты не виновен, что так получилось...
Мы сделаем вид, будто все нам приснилось,
И я никому не скажу, что люблю...

Петербургский вальс
Я знаю теперь: Петербург - это утренний город,
В нем краски неярки и прячется ночь в подворотнях.
Стареет, ветшает, но старость умеет быть гордой,
Здесь улицы, словно старинных стихов обороты.

Хрустально - прозрачным садам, симметричным аллеям
Повязаны кем-то ажурно - чугунные банты,
И даже когда в Петербурге тяжелое небо,
Его на огромных ладонях удержат Атланты.

Я верю Тебе: Петербург - это серые будни,
Пронзительный ветер и затхлая сырость подъездов...
Но пусть для меня этот город загадкою будет...
Я в твой Петербург и к тебе никогда не приеду.

Поздняя осень
Ветры одичавшие подули...
Смыты краски... Грязно-серый свет...
Бога-собеседника придумал
Страшно одинокий человек.

Бог поймет, дослушает, поверит,
Он спасет, отпустит все грехи!
Гул органа или просто ветер?
Жажда счастья... Слезы и стихи...

Прощание
Ладони осторожно разведем –
Погладим еще теплое пространство...
Неутолимый зуд непостоянства,
Не остудим ни ветром, ни дождем...

На черном фоне твоего зонта
Прядь медная горит протуберанцем,
И шарфы на ветру в прощальном танце,
Соприкоснувшись, шелестят: «Пока»...


Читает автор


Библиография

  1. Венспи, О. Александра Василькова. "Быть женщиной..." / О. Венспи // Заполярная руда. - 2010. - 13 марта. - C. 6: фот. [Вечер поэзии Александры Васильковой в Центральной городской библиотеке]