«Правда пи, что по книге Александра Рыжова «Когда магия бессильна» собираются снимать фильм? — этот вопрос сейчас активно обсуждают посетители Интернет-сайтов различных телеканалов и печатных изданий. Разговоры о съемках подобной картины можно встретить на форумах «Огонька», «Ровесника», «5 канала», «Рен-ТВ», РТР-Спорт и других, всего таких около десятка. Причем не без подробностей. Сообщают, к слову, что проект — американо-норвежско-канадский, снимать «Магию...» предполагают в Канаде, а на главную роль приглашен известный нам по «Пиратам Карибского моря» Орландо Блум. Так — в Интернете, а как на самом деле? Этот вопрос мы задали атому Александру Рыжову — нашему земляку-оленегорцу и давнему автору «Мурманского вестника».
— Может, это прозвучит нескромно, но, мне кажется, «Магия.. .» или «Земля Тре» (первая часть приключений Глеба и Косты) — неплохой материал для кинематографа, — считает Рыжов.
Тем более что фэнтези сам по себе очень зрелищный жанр. Кинопроизводители, будь то российские или мировые, только недавно начали всерьез к нему подступаться. «Властелин колец», «Эрагон», «Волкодав» — это же все сравнительно свежие фильмы. Думаю, было бы очень приятно не только мне, но и моим землякам-северянам, если бы на экранах появилось и саамское фэнтези.
Что касается слухов, гуляющих в Интернете, то я их не комментирую. Очевидно, их авторы осведомленнее меня в этом вопросе.
— Если все состоится, кто будет играть главного героя книги, Глеба? По разным сведениям, эту роль отводят то Хабенскому, то Галкину, а то и вовсе Орландо Блуму... На Ваш взгляд, кто бы это лучше сделал?
— Блум — это круто! Спасибо за новость, не знал... Впрочем, это, наверное, не совсем тот типаж, какой нужен. Тут больше подойдет Брэд Питт — ему не привыкать играть древних воинов (если помните «Трою», где он был в роли Ахиллеса), да и мускулатура подходящая. Но я все-таки патриот и считаю, что новгородца Глеба должен играть русский актер.
Из названных вами больше всего по фактуре и характеру подходит Влад Галкин. Артист неплохой — думаю, сумел бы вписаться в образ. Кто еще? Признаться, не очень-то знаком я с творчеством современных молодых киноактеров. Вот если говорить о прежних, тех, что уже ушли из жизни... Был такой блестящий актер Юрий Богатырев, зрителям он запомнился в основном по ранним фильмам Никиты Михалкова. Он мог сыграть любую роль: и супергероя, и ранимого интеллигента. А Глеб ведь у меня как раз очень противоречивая натура: он не просто рубит сплеча, ему важно знать, кого и зачем он рубит, и на протяжении всего повествования его постоянно терзает вопрос, а прав ли он в своих поступках. На роль Косты я почему-то мысленно примеряю Павла Луспекаева: такой мощный, богатырского склада мужик, но в то же время с непростым душевным складом, с затаенной болью, с подковыркой такой крестьянской.
Вспоминается, конечно, и Борис Андреев, но он уж слишком эпичен был в образе богатырей из советских киносказок, у меня все-таки герои попроще, поприземленнее, что ли... Словом, фантазировать на эту тему можно сколько угодно.
Что касается совершенно восхитительных сплетен по поводу Стинга, Джаггера и прочих потенциальных сочинителей саундтрека к этому гипотетическому фильму, то я, как старый поклонник «Биттлз», предпочел бы Пола Маккартни. Ну не лежит у меня с юности душа к «Роллингам», что поделаешь. А Стинг и вовсе скучноват как-то и однообразен. Но это только на мой субъективный взгляд — никому своего мнения навязывать не хочу. И вообще (опять-таки из патриотических соображений), я предпочел бы в роли авторов и исполнителей саундтрека отечественную группу «Пикник». В интонациях ее лидера Шклярского, да и во всей музыке «Пикника», есть что-то мистическое, запредельное — великолепный фон для фэнтезийного действа.
— Вообще, судя по Интернету, страна активно читает Александра Рыжова. Как Вы сами-то к этому относитесь?
— Ну, Интернет — это еще не показатель. Я к виртуальному пространству отношусь с изрядной долей скепсиса и даже некоторой настороженности. Скользкое оно какое-то, эфемерное, ненадежное... Но если мои книги действительно читают, то я могу только порадоваться. Мне все время вспоминается фраза замечательного мурманского прозаика Виталия Маслова — востребованность. Есть у этого слова синоним — популярность. Тут можно вспомнить Пастернака с его: «Быть знаменитым некрасиво...» Но мне больше нравятся строчки Виктора Шнейдера:
В тень скрываться от костра
Безопасно, но бесчестно.
Быть безвестным — стыд и срам.
Некрасиво быть безвестным.
— И то сказать, последний год для Вас сложился чрезвычайно удачно. Я уж и со счета сбился, сколько книг Рыжова вышло за последнее время. А самая лучшая из изданных, на Ваш взгляд, какая?
— Если считать с апреля прошлого года, то вышло девять книг, из них шесть — в московских издательствах. Наверное, не ошибусь, если скажу, что самым заметным стало документальное исследование «Литературные пророки». По крайней мере, оно получило наибольший резонанс: было много и хвалебных отзывов, и откровенно ругательных. Именно эта книга (и еще «Криминальный талант: По ком из писателей тюрьма плакала») попала в поле зрения центральной прессы. Сам я считаю «Пророков» наиболее выстраданными — на сбор материала ушло десять с лишним лет.
Но если говорить о книге, которую я считаю самой удачной за последнее время, то это, пожалуй, четвертый сборник стихов «До свиданья, Бетховен!». Уверен: писатель не должен любить собственные книги. Неудовлетворенность собой, своими текстами — это обязательное условие для развития, стимул к восхождению на следующую творческую ступеньку.
Поэтому всеми книгами, вышедшими к настоящему моменту я недоволен. Но меньше всего неудовлетворения вызывает «Бетховен».
— А будет ли продолжение у затеянных Вами серий — фэнтези, ретро-детективы, нон-фикшн?
— Каждую из этих серий я готов продолжить. На мой взгляд, ни одна из них себя еще не исчерпала. Герои ретро-детективного цикла только-только вошли во вкус. Глеб и Коста из «Земли Тре» и «Магии...» тоже готовы на новые подвиги. С документальной серией сложнее, здесь нужно поймать хорошую, по-настоящему оригинальную тему. Но по большому счету, все зависит от политики издательств, а они, в свою очередь, ориентируются на читательский рынок. Иными словами, если люди будут читать Рыжова, то его будут и издавать. Сейчас в лидерах продаж Оксана Робски, но, к сожалению (или к счастью), я не умею писать, так, как она.
— Еще одна тема, о которой спорят в Интернете, связана с детективной серией, в которой главная сыщица — испанка. Всех интересует, «откуда у хлопца испанская грусть». А когда пошли разговоры, что фильм по «Магии...» будет снимать Гильермо дель Торро, то Вас зачислили чуть ли не в родственники к Альмодовару...
— Насколько мне известно, никакой испанской родни у меня нет и не было. Лестно было бы быть родственником Педро Альмодовара, а еще лучше Мигеля Сервантеса, но увы... Просто я в юности увлекался испанской культурой: учил язык, читал испанских поэтов, мне очень нравилась живопись Веласкеса, Эль Греко, Дали, несмотря на всю их разницу в стилях. Из этого увлечения, видимо, и родилась испанка Анита.
Моррьентес — главная героиня моих ретро-детективных романов. Но испанка эта, заметьте, нашла приют в России! Так что по Мадриду с Барселоной я вовсе не тоскую.
— А как обстоят дела с изданием саги «В пяти шагах от солнца», о драматичной судьбе которой «Мурманский вестник» своим читателям уже рассказывал?
— Напомню, что этот роман о жизни двух русских семей на рубеже эпох с 1881-го по 1918-й был написан около двух лет тому назад по заказу одного из крупных московских издательств. Заказ я выполнил, но издательство, получив готовый текст, вдруг в последний момент отказалось от него. Роман, тем не менее, остался у этих господ, и дальнейшая его судьба мне до сих пор неизвестна.
— Ну и традиционный вопрос — о творческих планах. Что-то сейчас пишите? Или, возможно, что-то к изданию готовится?
— Если честно, не люблю рассказывать о планах (памятуя опять-таки о печальной истории с сагой «В пяти шагах от солнца»). Если в двух словах, то хочу еще немного поработать документалистом, развить тему, начатую в книге «Гибель великих», вышедшей в конце апреля нынешнего года. Там речь шла о знаменитых людях — писателях, актерах, музыкантах, спортсменах — погибших нелепо, вследствие несчастных случаев. Теперь хочу подойти к этой теме с другой стороны: исследовать судьбы знаменитостей, погибших в результате приговоров, большей частью несправедливых. Вспомним, например, английского писателя, автора «Утопии» Томаса Мора, или чилийского музыканта Виктора Хаару, или философа и богослова Павла Флоренского, или великого французского химика Антуана Лавуазье... Материал объемный и очень интересный. Выйдет ли что-нибудь в итоге — посмотрим.
Дмитрий Коржов. («Мурманский вестник» от 7 июля 2007 г. № 125).